Смотреть аниме онлайн, огромная коллекция аниме, всё бесплатно и без регистрации!

___а) выбрать ОДИН из семи смертных Грехов для написания своего второго рассказа;
___б) порядок выбора Греха: первым Грех выбирает участник, занявший первое место по итогам I-го тура. Из оставшихся шести Грехов выбирает участник, занявший второе место, и так дальше.
___в) выложить выбранную тему, в порядке, установленном в п. 1.б) ;
___г) срок выбора темы: с 21.09.2015 22:00 по 24.09.2015 22:00 по МСК

Под формой произведения на нашем конкурсе понимается совокупность структурных компонентов текста. Понятия берем самые базовые, в тонкости вдаваться не будем. Потому что интерпретаций - огромное количество, если будем в них вдаваться, то напишем целую диссертацию

Под содержанием у нас на конкурсе понимается содержательно-концептуальная информация текста, то есть
информация, в которой получает отражение идея текста. статья энциклопедии

Уныние – тяжкий грех. Оно заставляет опустить руки. Оно вынуждает чувствовать тебя слабой, неумелой, ненужной. Уныние растит в тебе неуверенность, пестует отчаянье, развивает печаль.
Это грех, который тяжело победить. Ведь сама его суть в том, что ты не веришь в возможность победы. Ты не видишь своего пути дальше. Ты отказываешься от себя, от сил, скрытых в тебе. Ты не веришь, что помощь придёт изнутри. Ты не веришь, что помощь придёт снаружи. Ты с головой погружаешься во мрак внутри себя и в отчаянье.

- Заходи. Проведешь у меня пару дней. Надо понаблюдать за изменениями. В школу я сообщу, не волнуйся.
Они вошли в большую, почти пустую комнату, весь интерьер которой составлял диван черной кожи, полки с книгами и небольшой пуфик, возле электрического камина в углу. Мидзуки, бросив в угол свою школьную сумку, сразу же рванулась к пуфику и свернулась на нем калачиком. Сенсей принесла ей и себе по бокалу холодного ячменного чая и устроилась, напротив, в углу дивана.
- Акияма-сенсей, что это было? Почему у меня вдруг заболел хвост, которого нет?
- Остаточные явления твоей прежней сущности, Мидзуки. Хотя при превращении от твоего старого тела не взяли ничего, ограничились лишь той частью, которую мы обычно называем душой, старые рефлексы все же местами остались. И при том психологическом давлении, которое обрушилось на тебя при приезде в крупный город, вступлении в новое общество и испытаниях жизни, которые тебе выпали – неудивительно, что старая ты решила отбросить хвост и убежать….
- Но младший при создании говорил, что вычистил все тщательно. Я помню. Я сама слышала.
- Верно. Он на удивление хорошо поработал. Вообще из всех пришельцев, тот, которого ты назвала младшим, больше всех склонен к человечности. Что выражается также в некоторой его небрежности и легкомысленности. Но в этот раз, он действительно хорошо поработал.
- Тогда почему же…?
- Мидзуки, тебе ведь закладывали общие знания об устройстве человеческого организма?
- Да, сенсей.
- Тогда ты должна знать, что память это не нечто цельное. За полученные знания и речь отвечает семантическая память, за двигательные функции и осязание – моторная, а за воспоминания и накопленный опыт – эпизодическая. Вдобавок, они взаимосвязаны и переплетены между собой, а многие участки активируются только при определенных условиях. Так что, как тщательно не чисти - все равно останутся некоторые следы.
-Ух…. Значит, все это будет повторяться…. Как печально….
Мидзуки грустно покачала головой. Длинные черные волосы соскользнув, закрыли лицо темной вуалью. Как будто в манге нарисовали печаль.
- Не расстраивайся. Новые, более яркие воспоминания, постепенно накапливаясь, сведут на нет все призраки прошлого. Не стоит отчаиваться так быстро. Это смертный грех.
** ** ** ** **
- Смертный грех? – Мидзуки удивленно вскинула голову. Желтые глаза пристально взглянули на Акияму-сенсей. – Вы говорите об одной из 108 буддистских страстей?
- Нет. Это другая концепция. Христианская. 7 смертных грехов человека. Гордыня, Алчность, Зависть, Гнев, Похоть, Чревоугодие и Уныние. Считается что, испытывая эти желания и поддаваясь им, человек подвергает свою душу проклятию и обрекает Аду.
- Как жестоко….
- Но я не согласна с этим в прямом виде.
- Как это, сенсей?
- Ну, посмотри сама, Мидзуки. Без капли гордости человек не сможет стать самостоятельным, будет лишь копировать и повторять чужие поступки.
- Без грамма алчности ты никогда не сможешь поддержать тех, кто зависит от тебя и помочь им в трудную минуту.
- Без легкой зависти ты не сможешь идти вперед и преодолевать трудности, которые покажутся тебе невыносимыми. Не сможешь стремиться к недостижимому.
- Без гнева ты не сможешь защитить, то, что тебе дорого и не сумеешь наказать провинившегося.
- Без толики похоти ты не познаешь всей полноты любви, сделаешь это великое чувство инвалидом.
- Без жажды чревоугодия ты не оценишь всего вкуса еды, и труды тех, кто ее создает, пропадут без должной благодарности.
Акияма Мария закончила свою речь и откинулась, с некоторой ленцой, на подушках дивана, исподлобья продолжая следить за Мидзуки. Та, замерев, что-то обдумывала, задумчиво крутя на пальце черный локон.
- То есть вы говорите, что страшны не сами по себе чувства и эмоции, которые названы Грехами, а необдуманное и неконтролируемое погружение в них?
- Именно. Ты хорошо все схватываешь. Как и во многих других явлениях жизни, самой важной всегда остается Мера. Думаю, это главная добродетель – и самая трудная.
- Но, сенсей. Вы забыли о еще одном грехе.
Глаза Акиямы-сенсей лукаво блеснули.
- О чем ты?
- Вы не сказали, что хорошего приносит ограниченная доля Уныния.
- Я не сказала, потому что не знаю….
- Как это?
- Ну, я слышала, что многие великие произведения культуры создавались, когда художник находился в состоянии уныния. Но я сама не обладаю художественным чувством, и мне уныние представляется абсолютным грехом, не имеющим хороших сторон. Это сдача. Это признание своего поражения. Это отступление. Я не вижу ничего хорошего в унынии.
Мидзуки огорченно кивала в такт этим словам. Она-то испытывала сейчас именно это чувство, и ей было стыдно перед сенсеем, которая за недолгое время их знакомства, успела очаровать бывшего варана.
Акияма Мария спокойно взирала на нее со своего дивана. Несколько минут прошло в молчании. Сенсей вздохнула и легко поднялась.
- Пора спать. Мне завтра на работу. Я принесу тебе футон, если ты не против спать здесь.
-Спасибо, сенсей. - Мидзуки немного воспряла духом. - А я пока приготовлю вам ванну. Только вот пижамы у меня нет….
- Не волнуйся, дам что-нибудь из своего.

Утром, когда Мидзуки проснулась, в квартире никого не было. Повалявшись еще немного, она решила, что пришла пора вставать.
Весь день Мидзуки читала, готовила, убирала. Память – и та, что создали ей инопланетяне, и, время от времени просыпающиеся знания Котоно, подкидывали ей одно занятие за другим. Удалить плесень в ванной. Сделать японскую котлету на ужин. Прочитать учебник и подготовить домашнее задание. Но тоскливое, сосущее под ложечкой чувство, не оставляло ее. Наконец, она нашла небольшой ноутбук, лежащий на полке с книгами и, подключив его к сети, вышла в Интернет. Бегло пробежавшись по сайту школы, заглянув на сайт Сайзерии и полюбопытствовав, что новенького у них в меню (Котоно старается – решила для себя Мидзуки, объясняя этот интерес), она, наконец, выскочила на форум любителей k-pop. Просмотрев новости о близящемся приезде CN BLUE в Токио (и порадовавшись этому), она зашла на страничку посвященную певице IU.
- Должна же я своими глазами посмотреть на нее, раз по прихоти младшего я люблю ее песни. Эти двое говорили мне, что вшитые в мое сознание при создании тела интересы – это не постоянные вещи. Я, по своему желанию, смогу развить их или переключится на другие.
Прослушав пару треков и пробежавшись глазами по строчкам стихов, Мидзуки почувствовала странное желание, переполняющее ее изнутри.
Забегав по квартире и, пару раз, стукнувшись о непонятно откуда выскакивающие детали интерьера, она, наконец, нашла то, что искала. Старую акустическую гитару. Присев на стул, и закинув ногу на ногу, чтобы удобнее было держать довольно большой для ее маленького тела инструмент, Мидзуки тронула струны.
Акияма Мария, возвращаясь домой, зашла по дороге в ближайший комби. Свернув от полок с продуктами, она подошла к отделу с музыкальными и видеодисками. Вспомнив свой недавний разговор с инопланетными учеными она пробежала глазами по разделу с корейской музыкой. Выбрав, наконец, несколько дисков Акияма-сенсей пошла к выходу.
Подходя к своей двери, она услышала пение. Тихонько открыв дверь и скинув туфельки, Акияма прокралась к входу в гостиную. В укрытой сумерками комнате, теплился лишь свет от электрического камина. Записанный треск дров казалось, подпевает гитаре в руках невысокой девушки. Глубокое, чувственное сопрано обволакивало, затягивало во тьму весенних сумерек. Сенсей замерла на пороге, очарованная красотой песни и голоса.
- Сыльсырадон кы кольмогыль. Тащинын киокхащимника. Чигимдо нан киокхамнида. Саранхандан маль мотхаго. Этхэудон кы нальдырыль. Танщинын альго иссоссымника. Чхоль опсоттон чинан нарэ. Арымдаптон кы памдырыль. Аджикдо нан саранхамнида. Чороптон сарама. Кыденын наэ модын косыль. Асырё хана муджонхан сарама.
(Помните ли вы, ту уединенную аллею? Я и сейчас ее помню. Знали ли вы, что я, в те волнительные дни, не смогла сказать вам слова любви? Ах, я все еще люблю те прекрасные вечера, ушедших беспечных дней. Беспечный человек! Вы собираетесь отнять у меня все. Бессердечный вы человек!)
Неловко повернувшись, Акияма задела стену и голос прервался. Мидзуки обернулась к доктору. Желтые глаза казалось, заглянули той прямо в сердце.
- Добрый вечер, сенсей.
Слова разрушили магию. Обычная девушка обычно приветствовала старшую.
- Прости, что прервала. Ты прекрасно поешь. Это корейский?
- Да это песня IU – My Old Story. Я нашла слова и музыку на сайте фанатов и решила спеть сама, раз уж я ее люблю. Должна же я понять, мне нравятся ее песни, потому что они хороши, или потому, что мне так велели?
Некоторая ожесточенность и неясная печаль звучали в ее словах. Сенсей внимательно посмотрела на девушку и быстро прошла в комнату.
- Думаю нам надо поговорить. Кажется, твои проблемы не исчерпываются одной лишь болью в несуществующем хвосте. Ты думаешь, что то, что ты делаешь, то, что тебе нравится - не твое?
- Я вообще не понимаю, кто я! Я помню, как была вараном. Но то, что я делала и видела тогда - теперь просто как будто картинки из «Иллюстрированной энциклопедии животных». Я не могу сказать уверенно, что это бежала и хватала добычу я. Просто какая-то ящерица схватила какую-то мышь. Но я же твердо знаю, что именно это делала именно я. Зато песни певицы, которую я никогда не видела своими глазами и не слышала своими ушами, звучат внутри меня так, как будто они что-то для меня значат. Тогда кто я? Та, кто хватала мышь или та, кто поет на корейском?
Акияма-сенсей аккуратно присела на диван и пригладила волосы, собираясь с мыслями.
- Твой случай действительно сложный. В тебе сейчас будто три отдельных личности. Ты - варан, ты - создание инопланетян и ты - Котоно Аска. Вернее та часть, которая перешла к тебе, когда ты выпила ее крови. Тот и Этот (я так называю тех, кого ты назвала старшим и младшим), проделали огромную работу. Я не слышала, чтобы до твоего рождения делали нечто подобное. Обычно уже существующей личности добавляют воспоминания и умения, чтобы развить потенциал и обеспечить возможность выполнения стоящих перед нами задач. А у тебя базовая личность принадлежит животному, притом даже не млекопитающему, смешанной с частичкой личности волшебницы, которая сама по себе – та еще проблема. Да еще сверху наложена третья часть - та, кого назвали Мидзуки Юкино. Конечно, они будут конфликтовать. И твоя печаль и боль мне, в целом, понятны. Но должна сказать (не знаю, утешит тебя это или нет), что такое поведение свойственно и вполне обычным людям в твоем возрасте. Любой подросток пытается найти свое место в этой жизни, и вычленить только свое из всего комплекса личностных характеристик. Ведь человек – это сплав того что называют рефлексами и врожденной моторикой, опыта накопленного в процессе жизни и того что пришло со стороны. Того что дали родители, семья, друзья, просто окружающие люди. Многие отбрасывают этот последний вид опыта и чувствуют недостаточность оставшегося - и придумывают себе персонажей, которыми они будто бы являются. Это называется чунибьё, синдром средней школы. Но повзрослев, люди обычно понимают, что они - это то, что слагается множеством мелких опытов, умений, действий, знаний. Человек это то, что внутри, то, что снаружи и то, что вокруг.
Я не знаю, как ты сможешь это сделать, но тебе придется примирить трех себя и начать новое развитие с этого момента. В будущем ты, возможно, уже не сможешь различать эти твои составляющие, а пока тебе надо научиться мирить их.
- Как?
- Ну, посмотри. Мы с тобой знакомы всего пару дней, но я заметила одну особенность. Ты любишь лежать. Как только выдается возможность, ты сворачиваешься клубочком и лежишь. Вараны, будучи холоднокровными существами, склонны к долгим периодам покоя, экономии энергии. Котоно тоже страшная лентяйка. И как только выпадает случай, она может валяться в постели днями. Видимо, подобная особенность присуща и Мидзуки Юкино.
Акияма-сенсей тепло и чуть насмешливо улыбнулась, глядя на растерянное лицо подопечной.
- И вот вы втроем нашли то, что вас объединяет. Постепенно ты научишься прощать саму себя и принимать недостатки и достоинства всех трех своих составляющих как свои. Не скажу, что тебе будет легко. Не скажу, что тебе не будет тяжело, больно и грустно. Но смело могу сказать, что ты справишься и что ты красиво поешь. Спой мне еще что-нибудь.
Неожиданно свернув с темы разговора, Акияма довольно улыбнулась растерянности Мидзуки и пошла за напитками. Засветив еще пару свечей и удобно устроившись с ногами на диване, она погрузилась в дремотную истому, наслаждаясь зазвучавшей мелодией.
-Чонгмаль нон да иджотдора. Бангапгэ наль бонын нои олгул бони
гыджея орьёмпуши аподора. Сэ саль чорыджи мотхан сангчога
нунмурын хырыджиль антора. Ибьёрира ханын ге деданчидо мотхесо
ироке бочалго собсосо.
Мелодию вел голос. Музыка звучала отдельными нотами, поддерживая слова, расставляя акценты. Тихий голос в сумерках, в дрожащем пламени свечей пел о любви и потерях. Темнота вокруг пульсировала в такт словам, обволакивала, утешала. Даже когда замолчала гитара и затих голос – казалось мгла вокруг все еще поет.
Акияма стряхнула с себя невольное оцепенение.
- Это тоже IU?
- Да. Я сегодня выучила ноты только ее песен. Это песня The Story Only I Didn't Know. Мне очень понравился клип по ней.
- Я принесла тебе несколько дисков в подарок. - Сенсей достала из сумочки то о чем говорила и протянула Мидзуки. – Тут несколько бойз-бендов для начала. Потом послушаем с тобой европейскую и американскую музыку. Мир велик и, думаю, ты найдешь себя в нем. Что бы ни случалось с тобой раньше – завтра будет новый день и с тобой случится что-то еще.
- Сенсей. Вспоминая наш разговор о грехах…. Я кое-что поняла.


Уныние – тяжкий грех. Оно заставляет опустить руки. Оно вынуждает чувствовать тебя слабой, неумелой, ненужной. Уныние растит в тебе неуверенность, пестует отчаянье, развивает печаль.
Это грех, который тяжело победить. Ведь сама его суть в том, что ты не веришь в возможность победы. Ты не видишь своего пути дальше. Ты отказываешься от себя, от сил, скрытых в тебе. Ты не веришь, что помощь придёт изнутри. Ты не веришь, что помощь придёт снаружи. Ты с головой погружаешься во мрак внутри себя и в отчаянье.
Но пока я могу петь об этом, пока темнота внутри и снаружи танцует с моей песней – я буду наслаждаться этим грехом….

***
Голова кружится. Ощущение, что меня куда – то тащит. Пытаюсь открыть глаза. Все вокруг меня размытое. Что это? Сон? Я лечу в небо? Постепенно начинают собираться в кучу разрозненные мысли. Меня убили… И что теперь дальше со мной будет?
Ветер в лицо. Начинаю различать какие-то знакомые звуки…

Мне бы в небо, мне бы в небо,
Здесь я был, а там я не был.
Мне бы в небо, мне бы в небо,
Здесь я был, а там я не был.

Путевка в небо выдается очень быстро,
Вышел на улицу, случайный выстрел.
Можно ждать его, но лучше ускориться.
Я лично бухаю, а кто-то колется.

Мне бы в небо, мне бы … Ккхххр…
- Кто там в аппаратной, что за музыка?
Ккхххр…

Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе,
Земля в иллюминаторе видна...
Как сын грустит о матери, как сын грустит о матери,
Грустим мы о земле - она одна.

А звезды тем не менее, а звезды тем не менее чyть ближе,
Но все также холодны.
И как в часы затмения, и, как в часы затмения ждем света
И земные видим сны…

Музыка стихает. Похоже, мой полет подходит к концу. Скорость замедляется. Остановилась и повисла над облаками. Опустилась. В стене облаков дверь, а над ней горит зеленым надпись: «ВХОД». Рядом с дверью стоят железные ржавые ящики с каким – то тряпьём. Над ними к стене из облаков скотчем приклеено объявление: «Новоприбывшим одежду оставлять в ящике». Становиться все интересней и интересней… Разделась… Не замерзну ли? Вроде нет, холода не ощущаю. Может я вообще теперь чувствовать ничего не могу, я же мертвая… Ну вот, прощай старая жизнь, здравствуй новое посмертие! Интересно, почему скотч не отклеивается, облака же сырые? Брр…Что за бред лезет мне в голову, не о том думать надо! Взяла себя в руки и зашла в дверь.
Дух захватило! Передо мной невообразимые пространства из облаков и света. Вдали виднеются огромные золотые резные створки ворот. Наверное, вход в рай, но они закрытые. Мимо них растянулась длинная очередь: человек в тысячи полторы, хотя сразу и не понять, сколько народу стоит. Все обнаженные. Мне явно туда… Да и ангел машет призывно рукой. Как интересно, именно так я ангелов себе и представляла. А может они меняют внешний вид, и каждый человек или вернее душа видит их по своему, чтобы сразу знать, кто перед тобой стоит. Пока подходила ближе подумала, что очередь тут явно стоит давно. Ближе к концу души, зажавшись, пытаются спрятать свое обнажённое тело. Зато ближе к началу уже смерились со своим внешним видом и некоторые даже выпячивают свои достоинства. А вот и очередь. Последняя стоящая девушка обернулась и улыбнулась.
- За мной будете! Очередь двигается очень медленно, так что давайте знакомиться! Меня зовут Наталья, а вас как?
- Света, - слегка смутилась я, никогда не могла, вот так на улице знакомиться с людьми.
- Я тут сама недавно, так что многого еще не понимаю, да и страшновато как-то. Я рада, что ты девушка! Вон передо мной мужики стоят, о чем с ними поговоришь, тем более в таком виде, - сказала она, оглядев свое обнаженное тело.
- А это что ворота в Рай? – поинтересовалась я, надо же хоть как – то беседу поддержать, самой - то тоже страшно.
- Да, но они закрытые и через них вроде никого не пропускают. Как сказал мне ангел, что достойных нет. Тех, кого все-таки принимают, проводят через другой запасной ход. Сказал, что мороки с этими воротами много, вот и не связываются…
- А мы, значит, куда стоим? В ад?
- Если не в рай, то в противоположную сторону, вероятно! Да, веселого мало, - вздохнула и кисло улыбнулась она.
Ну вот, попала так попала… в АД… За свою хоть и недлинную жизнь, а грехов – то совершила я наверно немало! Судя по очереди, все отличились! За мной стали еще двое мужиков. Чувство неловкости начало нарастать и переполнять меня. Теперь и я порадовалась присутствию Натальи.

Кто-то в очереди стоял молча, кто-то сбился небольшими группками и разговаривал. Хорошо, что ни есть, ни пить, ни еще чего - то другого не хотелось. Несмотря на это, время тянулось очень медленно, хотя определить его течение, в принципе было не возможно. Мне повезло, Наталья постоянно что-то рассказывала: случаи из своей жизни смешные и не очень. Иногда пыталась выудить что-нибудь из меня. Постепенно, даже не заметив как, я прониклась к ней. Мне стало казаться, что мы знакомы с ней чуть ли не с детского сада.
- Слушай, Свет, а ты как здесь оказалась? Я в смысле смерти…
- Я…ну…в общем…
- А у меня такая глупая смерть получилась… Даже обидно! Представляешь, сидела с лучшей подругой в кафе, накануне ее дня рождения. Все было нормально. Вот она, правда, в шубе новой пришла, ей муж подарил. И шубка такая классная, я своего давно просила мне купить. А он все денег нет… Как на новую машину он себе деньги нашел, а вот мне на шубу нет и все тут! И я так как-то расстроилась, вот везет же другим… Короче, что-то я ей сказала невпопад и она обиделась. Так и разошлись… Я, когда домой шла, подумала: вот дура! Она же моя лучшая подруга, всегда меня поддерживала и выручала… А я себя как свинья повела! Решила ей позвонить и извиниться. Не хочу, чтоб подруга подумала, как будто я это специально с ней поругалась перед днем рождения, и подарок дарить не хочу. Вот иду я такая с телефоном через дорогу, слушаю гудки, и зеленый моргать начал, желтый загорелся. Я и ускорилась. Тут каблук на камень попал, а откуда - то из-за стоящих еще машин выскочил мотоциклист. Он даже затормозить не успел. Меня бросило на другую сторону дороги, под колеса грузовика, который тоже не собирался тормозить… В себя я начала приходить от музыки. Как там? И снится нам не рокот космодрома… – запела Наталья. – Я тогда подумала, что это меня врачи по кусочкам собирают. Как - то я слышала, что они иногда музыку во время операций слушают. Глаза открываю вокруг никого, только облака, а я куда-то вверх лечу. Я с детства высоты боюсь, так с закрытыми глазами и долетела. Потом еще умудрилась за дурацкий ящик зацепиться и рукав куртки порвать. Сунулась к двери, а она закрыта. Классно думаю, прилетела! Только потом увидела надпись, что раздеваться надо. Ну а дальше ты знаешь!
Тут стоящие перед нами мужики зашумели, перешагивать что-то начали. Смотрим, мужчина лежит, мы к нему.
- Вам плохо? – спросила Наталья.
- Что вы привязались, я вас пропускаю, дайте поспать напоследок! Давайте, барышни, двигайте!
Мы его обошли. Также сделали и следующие за нами по очереди мужики. Я подумала, что ему очень не хочется в конечный пункт нашего назначения. Интересно, долго он тут еще лежать будет?
- Света, ты так ничего и не рассказала! Ну же выкладывай! – приставала ко мне Наталья.
- Муж меня с балкона выбросил, - отвязалась я.
- Так… А теперь с самого начала и в подробностях!
- Ну что? Познакомились мы с мужем еще в институте. Я отличницей была, а он так себе, зато знал где и с кем договориться можно, чтоб с минимальными затратами зачеты проставить. Встречаться начали, любовь – морковь всякая. Потом свадьба. В одну фирму пошли работать. Он как – то сумел потом ее под себя подмять. Квартира у нас в элитном доме в центре города. Все, казалось бы, хорошо. Все да не все. Меня он дома заставил сидеть, сказал, что детей пора заводить. Вот только детей не было… И постепенно, что-то стало меняться в отношениях, в интимном плане проблемы начались. Со временем становилось только хуже и хуже. Вот как – то сижу дома, читаю журнал, слышу, муж вернулся. Я ему навстречу вышла, а он пьяный в обнимку с двумя девками какими - то стоит. Я от увиденного в ступор впала. А он мне говорит: «Чего стоишь? Хотела наладить семейные отношения, так давай, присоединяйся! Не хочешь? Тогда не мешай, мне расслабиться надо!» И увел их в комнату для гостей. Я тогда всю ночь проплакала. А утром думала, что он проспится, извиняться полезет. Нет… Говорит: «Ты если участвовать не хочешь, так и не мешай, а с тобой одной мне скучно!» Я в истерику, кричала на развод подам, а он меня за горло схватил и сказал, что если рыпаться буду, то меня где – нибудь в лесу найдут со сломанной шеей. Так и жила несколько лет. Он баб водил, а мне терпеть приходилось, и уйти некуда было. Родители умерли рано, а других родственников я и не знала. Потом ко мне охранника приставил, аргументировав это тем, что ему угрожал кто-то. В общем, секюрити мой начал клинья подбивать, мужу - то все равно не нужна. Я сначала побаивалась, муж меня как – то предупреждал, что если изменять ему надумаю, то он это не потерпит. В итоге плюнула на все, я же тоже женщина живая… Вот как – то пришла домой с фитнеса, а он меня ждет. Сидит и в руках пистолет крутит. Сказал, чтоб я садилась, и лист бумаги передо мной положил. Пистолет к голове моей приставил и говорит: «Пиши, дорогая, предсмертную записку, и только попробуй, дернись». А я его спросила: «О чем писать, чтоб правдоподобнее было?» Он мне и надиктовал: «Фирма, которая на меня была зарегистрирована, разорилась и я из-за чувства вины перед оставшимися без работы людьми решила, что жить с такой ношей не могу». А потом муж пистолет убрал. Листок, скомкав, на пол бросил, и ржать начал, что я дурочка повелась… А за возможное фиктивное банкротство он мне, кстати, на днях сам говорил, из-за кризиса так многие делают. Протянул мне сигарету, позвал покурить на балкон. Разговаривать со мной нормально стал, предложил развестись, но фирму не делить пополам, а чтоб он мне содержание каждый месяц выплачивал. Я вроде как согласилась. Муж обнял меня, и я на мгновение потеряла бдительность. Внезапно рывком поднял меня на руки и со словами «за измену» выкинул с балкона. Вот как-то так…
- Что сказать, не повезло тебе с мужиком...
Внезапно очередь зашевелилась. Кто-то начал ругаться. Из толпы вывалился мужик и решительно, не обращая внимания на протестующие возгласы, направился к началу очереди. Тут перед ним материализовался рыцарь с черными крыльями в ржавых доспехах. Блеснул клинок меча, прочерчивая в воздухе дугу. Движения рыцаря сопровождались душераздирающим скрежетом доспехов. Тело нарушителя спокойствия развалилось пополам и исчезло.
- Кто еще без очереди хочет? – прокаркал рыцарь.
Очередь сжалась и не издавала ни единого звука. Рыцарь растворился в воздухе. Еще долго после этого стояла звенящая тишина.

Время шло. Двигалась очередь. Вот и передо мной с Натальей замаячила очередная дверь. Она была железная и висела в воздухе. При желании за дверь можно было заглянуть, но даже приближаться к ней не хотелось. Сверху, так же в воздухе, зависала лампа с надписью «НЕ ВХОДИТЬ». Иногда она потухала – это было знаком, что пора заходить следующему. Наталья обняла меня, словно мы были лучшими подругами, а не просто соседками по очереди.
- Ни пуха ни пера! – сказала я ей вслед.
- К черту! – засмеялась она и шагнула в проем двери.
Я осталась одна. Сразу вспомнила ощущения, которые испытываешь перед процедурным кабинетом в больнице: страшно, а уйти нельзя. Лампа потухла. Вот и моя очередь подошла. Снова раздалось мозг разрывающее скрежетание: появившийся рыцарь тащил за ногу брыкающегося мужчину. Я замерла. Он проследовал мимо меня. В том кого он тащил, я узнала, пропускавшего всех соню. Вот и его пора настала… Спустя некоторое время зашла и я.
Помещение напомнило школьный спортзал. На середине стоял стол. За ним сидела дородная женщина в замусоленном белом халате и очках. На столе стоял старый телефон с поворачивающимся диском, в котором были отверстия под цифры. Женщина внешне напомнила мне заведующую школьной столовой. Она постоянно на кого-нибудь кричала и поэтому все ученики побаивались ее, зато ее пирожки были очень вкусными. На груди женщины был бейджик, надпись на котором гласила: «Дьявол». Перед «заведующей» лежала папка, и она изучала ее содержимое.
- Так, проходите, не стесняйтесь! Как вас там? Ага, Садовникова Светлана Сергеевна! Сейчас мы разберём ваши «заслуги»! Итак, бегло пробежимся по основным пунктам. Первый смертный грех – Гнев. Смотрим: вы, особа довольно уравновешенная. Далее – Зависть: здесь есть немного, но ничего особенного. Гордыню, Алчность, Лень опустим, так как тут почти нет ничего стоящего внимания. Следующий смертный грех – Чревоугодие. По этому параметру вы прям «в минуса» уходите, все по диетам да по спортзалам скакали. Последний – грех Похоти или Блуда. О! Да, вот вы где у нас отличились! – обрадовалась она. – Разве не знаете, что мужу изменять нехорошо! Так, сейчас мы глянем на этого несчастного!
Перед ней появилась еще одна папка, к которой скрепкой была приколото фото мужа. «Заведующая» открыла и сразу закрыла ее, нахмурившись. Я только и успела увидеть странный желтоватого цвета листок, с подписью мужа.
- Ну что я вам скажу, милочка! За грехи ответить придётся! Так что вон дверь лифта, там вас уже ждут.
Мне захотелось плакать… Я зашла в лифт. Интересно как там Наталья? Двери за мной закрылись…

Дьявол подняла трубку телефона и, вставив палец в отверстие с цифрой 2, крутанула диск. В трубке раздался мужской голос.
- Минос на проводе. Слушаю, госпожа!
- Я к тебе девчонку сейчас отправила, так ты ее где – нибудь посади, чтоб бурей трепало не сильно. И пусть она у тебя лет так пятьдесят помается. Затем отправь ее наверх, нечего тут мне казенные места занимать. Дело у нее почти пустое.
- Как скажите, госпожа!
Из затертого нагрудного кармана халата, бывшего когда – то белым, Дьявол достала iPhone 8 модели.
- Так, одно дело сделано. Займемся следующим!
Перед столом появился чертенок.
- Кто у нас там, в мире живых сейчас халтурит?
- Бальтазар! – мяукнул тот.
- Кто бы сомневался…
«Так, где тут у меня WhatsApp? Ага, прикрепить файл…Дальше текст сообщения: «Быстро смотаться по адресу и забрать причитающуюся по контракту душу. Клиент: Садовников Николай Федорович. Затем пулей домой! АД стынет ;) ». Отправить. Вот же наглеют должники, вместо себя жен уже присылают! Надо быть с ними строже!»
Дьявол протянула руку под стол и нажала клавишу выключателя. Лампочка над дверью потухла.

Как мать растит дитя,
Так зависть, злость, обида,
Растут внутри тебя
Не ночь их породила.

Ночная тьма – холодная река.
Остудит жар дневной тревоги,
А утром на заре, открыв глаза,
Средь тысячи дорог найдешь свою дорогу.


Увиденное, не давало уснуть. В памяти всплывали одна за другой картины с места происшествия. Этот кошмар казалось, продолжался уже целую вечность, но часы упорно показывали три часа ночи. Сон брал своё, и Андрей проваливался в него с надеждой хоть немного расслабиться и отдохнуть. Но из пустоты сна вновь и вновь появлялись розы нежно розового цвета в каплях крови. Видение становилось всё четче и вот он уже видит женщину всю в цветах, в искорёженном Дэу Матиз на заднем сиденье. Он пытается её спасти, режет стойки крыши, резкий женский крик…Андрей просыпается. На часах четверть четвертого. - Ну зачем женщине Хаммер?
Ну зачем женщине Хаммер? Олег уже целую неделю сопротивлялся этой покупке. Кристина была неумолима. – Я хочу эту машину. Не хочу быть как все, как эти «гламурки» - «розовое нечто». Каждый само утверждается, как может и на что позволяет карман. Словесная река не прекращалась ни на минуту. Доводы: ты права получила месяц назад; машина тяжёлая не удержишь, у тебя есть Audi, уходили как вода в песок. Отговаривать было бесполезно, глаза у Кристины горели. Олег любил свою своенравную жену, но потакать этому безумию был не намерен. Деньги были, только Хаммер – это не игрушка, а в руках хрупкой неопытной женщины это еще и смертельная опасность. Кристя, его рыжая бестия была единственной ради кого он жил и работал. Без неё всё переставало иметь хоть какой-то смысл. К тому же, появилась надежда, что он скоро станет папой. Две недели не срок, но кто знает. Командировка на рисовалась как всегда не вовремя Лондон туда и обратно. Оставлять жену одну не хотелось, да ещё эта навязчивая идея. Этой машиной Кристина была просто одержима.
- Утром улечу, вечерним в одиннадцать тридцать буду дома.
- Буду ждать. Кристина не сопротивлялась и была чересчур спокойна. Проводив мужа, она первым делом отправилась в салон, где стоял он, тот, кто сводил её с ума. Этот брутальный самец был ярко красного цвета. Олег даже не догадывался, что его супруга была талантливым финансистом, за несколько лет она умудрилась все свои денежные «излишки» путем всяческих вложений, покупок и продаж приумножить. И теперь у неё на счете красовалась заветная сумма. Убедить мужа не удалось, значит, поставлю перед фактом, решила она и оформила покупку.
Алексей и Лена жили в браке десять лет. Брак был, как говорится по любви. Для них понятие семья имело особое значение, Лёша и Лена были детдомовские. То чего они были лишены, они хотели дать своим детям. Только детей не было. Три выкидыша они пережили, но не сдались и продолжали сражаться за своё счастье. Небеса смиловались, и сейчас он стоит на пороге роддома и ждет свою Леночку и дочурку. Имя решили заранее не давать, чтоб не дразнить лихо. Вот и они, эмоции переполняют, от счастья голова кругом. – Мои девочки, как же я вас люблю. С этими словами он целует Лену, вручает ей большой букет роз и берет на руки дочурку. Алексей дрожащими от волнения руками, приподымает уголок одеяльца. Малышка – маленький ангел, с длинными ресницами и кругленькими щечками, спит сном праведника. Лешкиному счастью нет предела. Для своих девочек он приготовил сюрприз, который ждал их дома, а пока любимыми розами Лены, розовыми, он устлал всё заднее сиденье своей машины, ни каких шипов только цветы. Леночка была в восторге. Она сидела среди роз как королева на троне с младенцем. Ещё три квартала и дома. Алексей не гнал, он вез самое дорогое, он не ехал, а крался.
Андрей не мог заснуть. В голову лезли всякие мысли. ДТП не выходило из головы. На перекрестке женщина на красном Хаммере не справилась с управлением на всей скорости и врезалась в Дэу, подмяв его под себя. Спасатели во главе с Андреем, прибывшие на место происшествия вместе с ДПС сразу констатировали смерть всех пассажиров Дэу. Девушка из Хаммера отделалась только ушибами. Бригада собиралась уезжать, как Андрей вдруг услышал тихий детский плач из смятой машины. Словно почудилось. Машины продолжали движение по второй полосе и заглушали звуки. Сердце как-то кольнуло, и он пошел к искорёженной машине. Ребенка не было видно, но плачь был. Срезав крышу машины, Андрей с ребятами увидели жуткую картину девушку в цветах. Кто-то заметил как в гробу. Под ней они обнаружили младенца. Мать закрыла крошку своим телом во время столкновения, а благодаря тому, что машина двигалось не на большой скорости, ребенок выжил. Маленький ангел плакал, будто понимал, что из-за алчности остался в этом огромном мире один.
Снотворное пить поздно. Рассвет - уже новый день и новые события.

PS: Утром Андрей наконец-то решился и сделал предложение своей соседке по площадке. Они поженились и удочерили Ангела, дав ей имя Виктория.

* * *
Ночь. Море. Шум волн. С палубы вода кажется почти чёрной. Надвигается шторм, но кораблю нечего боятся. Ведь его капитан - Гром, избранник богов. Никогда не проигрывающий, беспощадный и грозный капитан пиратского судна.
Гигантские волны с каждым разом всё яростнее били о борт корабля. Стихия словно пыталась избавиться от наглых людишек, возомнивших себя властителями моря. Но человек, стоявший на носу корабля, лишь смеялся, глядя в лицо опасности. И стихия отступала, она умела уважать чужую силу. Он был в своём праве.
Капитан обвёл взглядом палубу и усмехнулся. Бледные лица членов команды говорили сами за себя, но они молчали. Правильно! Стоило кому-либо взглянуть на яростно-презрительную маску, давно заменившую лицо, и никто не смел ему перечить. Его приказы никогда не обсуждались. Он давно понял, что люди – безвольные существа, которые без приказа не смеют ступить и шагу. Но он таким не был. Он любил свободу и терпеть не мог, когда его не принимали всерьёз. Тогда он стал волком. Морским волком, который не признаёт никого и ничего! Он добился всего сам и стал тем, кому не смеет перечить даже судьба!

Эта ночь была долгой. Но даже ярость морских владык не может длиться вечно. Наступило утро, и лучи солнца разогнали страшные тучи. Море ещё волновалось, но всем было ясно, что опасность миновала. Люди на потрёпанном судне вздохнули с облегчением.
- Не расслабляться! Вы, ленивые медузы! Встать на мель! Привести корабль в порядок! Потом отдыхать! Вечером нас ждёт работа! Исполнять! – рявкнул Гром. Палуба тут же ожила, никто не желал вызвать гнев капитана. Все знали, что за малейшую провинность пойдут на корм акулам. Но никто не бунтовал, они сделали свой выбор, когда пошли за ним. Они признали его силу и власть. И не было на этом корабле никого, кто жалел бы о своём решении.
Капитан удалился в свою каюту. Ему не надо было следить за порядком исполнения своих приказов, он знал, что всё будет сделано в срок. Поэтому устало откинулся на койку и предался своим мыслям. Когда солнце приблизилось к горизонту, раздался стук в дверь.
- Капитан, пора! Команда готова!
Грузно поднявшись, морской волк распахнул дверь и громовым голосом объявил:
- Поднять паруса! «Гроза Морей» идёт за своей добычей!
Ответом ему послужил одобрительный рёв команды. Корабль пиратов отправился на поиски очередной жертвы!

И всё-таки, это непередаваемые ощущения – стоять у штурвала и чувствовать запах моря и солёные брызги на своём лице! Изо дня в день разрезать морскую гладь, бороться с ветром, отбивать атаки волн!.. Гром улыбнулся, отчего покрытое шрамами лицо стало выглядеть ещё более устрашающим, чем обычно.
- К-капитан! – дрожащий голос вывел Грома из размышлений.
- Что у вас? – матрос, принёсший донесение, весь сжался под грозным взглядом капитана.
- Корабль на горизонте!
Гром достал подзорную трубу, ещё одну свою вечную спутницу, и стал всматриваться вдаль. Судно было ещё далеко, но капитан увидел достаточно.
- Ребята! Да нам повезло! Ещё одно торговое судно ждёт, когда мы одарим его своим вниманием! Что скажете, мы ведь окажем ему такую милость? – дружный смех с одобрительными выкриками стал достойным сопровождением для фразы, пропитанной сарказмом.
- Догнать корабль! Приготовиться к бою!
- Есть, капитан!
На торговом судне так же заметили гостей, и по передвижениям на палубе было видно, что просто так они сдаваться не собирались. Но это лишь подогрело энтузиазм пиратов. Когда корабли достаточно сблизились, прогремел пушечный залп. И сразу же, не давая шанса опомниться, о борт мирного судна стали цепляться абордажные крючья. С дикими криками «На абордаж!» пираты перелетали на соседний корабль и беспощадно рубили своими саблями благородных защитников. У обороняющихся не было ни шанса, и через четверть часа всё было кончено.

Капитан пиратов довольно щурился. Он был удовлетворён сегодняшней добычей. Корабль, на который они напали, перевозил ткани и специи, а их можно было дорого продать. Да и за пленных выкуп получить будет не лишним. Завтра они как раз должны были подойти в порт, где обычно сбывали награбленное. «Что ж, повеселимся на славу!» - улыбнулся Гром, - « Матросам нужно иногда давать послабление, особенно, если оно заслужено!» Да и сам капитан уже не помнил, когда последний раз от души веселился. С такими мыслями он и отправился в объятия Морфея.

По прибытии в порт, команда не теряла времени даром. И как только с аукциона ушёл последний трофей, пираты начали свой поход по портовым кабакам. Гром сегодня пребывал в благом расположении духа, а потому, когда в самом разгаре пьянки к нему пробился сомнительный скользкий человечек, он не прибил его на месте, как по обыкновению поступал. С неохотой поднявшись из-за стола, он отошёл с посыльным (а кто это ещё мог быть?) в наиболее тихий угол.
- Капитан Гром, моё почтение! – человек склонился в низком поклоне, на что Гром лишь снисходительно кивнул, - Я посланник «Альянса Пиратов», прибыл с тревожными новостями.
Гром нахмурился, это было не к добру.
- Говори!
- В последнее время на южном побережье активизировалась армия. Уже были случаи, когда наши корабли попадали в засаду, это плохой знак. Поэтому Альянсом было принято решение собрать вместе пиратский флот. А выходить на промысел в эти неспокойные времена не меньше чем группой по три корабля. Чтобы в случае беды хоть один мог ускользнуть и сообщить остальным о флоте врага. Поэтому, надеясь на ваше благоразумие, Альянс предлагает Вам и вашей команде присоединиться к нам.
- Что??? Вы предлагаете мне, Грому, капитану «Грозы Морей» поджать хвост и бежать в общую нору, испугавшись происков армии?! Да кем вы меня считаете?! Я ни разу не проиграл ни одному врагу, не проиграю и сейчас! Даже если мне в одиночку надо будет выйти на целую армаду!!! Я победил судьбу, пленил удачу! Что мне смогут противопоставить эти государственные псы?!
- Но на их стороне количество! Как бы ни были мы хороши по-отдельности, даже объединёнными силами будем уступать им числом! Что вы сможете сделать в одиночку, если вас окружат?!
- Не смейте сравнивать меня с собой! Капитан Гром никогда не проигрывает, не просит и не принимает помощи! Зарубите это на носу! А теперь вон! Разговор окончен! Не смейте более портить наш праздник! – на этих словах Гром топнул сапогом и повернулся к посланнику спиной.
Лицо того почернело и он крикнул капитану в спину:
- Вы ещё пожалеете! Однажды гордыня Вас погубит! Попомните мои слова! – но старый морской волк этого уже не слышал. Что ему простые смертные и их проблемы? Ему, грозе и повелителю морей?!
Но кто бы что ни говорил, а в это самое время обе противоборствующие стороны уже начали стягивать свои силы. И Гром был лишь песчинкой, в этом огромном море.

* * *
Как и следовало ожидать, несмотря на предупреждение пиратского Альянса, Гром продолжал беспечно бороздить морские просторы. И, может и правда удача ему благоволила, а может потому, что часть благоразумия ещё сохранилась, и он не подходил близко к южным берегам, но капитану удавалось избегать роковых встреч с карающим флотом врага. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается, закончилась и удача капитана. Вот только он об этом ещё не догадывался и продолжал кичиться перед всеми своим именем и баснословной удачей. Однако, даже это, в какой-то мере, сыграло ему на руку. Им заинтересовались Боги. Такие люди как он появлялись не часто, и Боги решили дать шанс его погрязшей в грехе душе.

Ночь. Море. Шум волн. Легкий бриз дует в лицо. Гром наслаждался чувством умиротворения и покоя, когда за спиной раздался голос.
- Обернись, человек! – от неожиданности и столь непривычного обращения капитан подчинился.
Перед ним стоял мужчина средних лет в просторной одежде. На первый взгляд самый обычный, но что-то в нём было не так. Гром физически чувствовал опасность и силу, исходящую от него. А потому, лишь осторожно поинтересовался:
- Кто ты? И что забыл на моём корабле?
- Я один из тех, кого вы, люди, называете Богами, - необычный визитёр слегка улыбнулся.
- Я не верю в Богов! – усмехнулся морской волк, - Лишь люди имеют власть над судьбой и миром! Я сам в этом убедился! – гордо вскинув голову, капитан посмотрел в глаза собеседнику.
Что удивительно, тот, кто назвался богом, не стал спорить:
- Я знаю. И поэтому я здесь, - мягкий голос завораживал и не давал возможности перечить ему, - Ты не просто гордец, который кидает слова на ветер, ты имеешь силы, чтобы воплощать их в жизнь, поэтому мы даём тебе шанс. В скором времени ты столкнёшься со стеной, которую не сможешь преодолеть на одном упрямстве и амбициях. Так сделай же правильный выбор! Спаси свою душу, смертный!
Капитан расхохотался! Что же такое делается в последнее время? Все подряд пытаются его учить и намекают на слабость! Неужели он начал сдавать? Нет, он всё так же силён и сметает преграды ещё на подходе! Так в чём тогда дело? Лицо Грома помрачнело. Похоже, он был слишком мягок, раз его имя уже не вызывает ужас и благословенный трепет. Ничего, он это быстро исправит!
- Боги говоришь? Даёте мне шанс, значит?! Да как вы посмели явиться мне на глаза!!! С тех пор, как я прозрел, я стал выше людей! Выше Богов! Мне никто не указ! И нет силы, которая может меня одолеть!!!
Гром был в бешенстве, раньше никто не смел ему перечить и, тем более, указывать! Он готов был разорвать этого божественного посланника, как только тот снова откроет рот. Впрочем, на сегодняшнего гостя эта тирада впечатления не произвела. Он лишь покачал головой.
- Ты сделал свой выбор! Похоже, я ошибся. Прощай, смертный! – с этими словами Бог исчез, не оставив и следа. А ветер, как ни в чём не бывало, продолжал трепать волосы капитана, не знающего поражений.

На следующей неделе после неприятного инцидента, когда пираты сбывали награбленное в знакомом порту, подкупленный служака сообщил им о недавно отправившемся к южным берегам корабле богатого купца. Пираты ликовали! По словам всё того же информатора, они могли сорвать такой большой куш, какой ещё не видывали! И наплевав на всё яснее вырисовывающуюся угрозу в виде армейского флота, было единогласно решено отправиться в погоню. Гром же, всячески подогревал возбуждение команды. Негоже знаменитому капитану Грому упускать такой лакомый кусочек!
Пара дней погони и вот, уже виднеется вдалеке смутный силуэт торгового корабля. Но чем больше они приближались к южным берегам, тем больше росло беспокойство команды. Никто не хотел попасться в засаду армии. Капитан чувствовал нарастающее напряжение и был жутко этим недоволен. « Как смеют они сомневаться во мне и моей удаче? Что ж, пора и мне вставить своё слово!» Гром неторопливо вышел на капитанский мостик и оглушительно крикнул: - Тииихооо!!!
Прошла пара секунд, и на палубе воцарилась мёртвая тишина.
- Что вас беспокоит, друзья мои? – заботливым, мягким, пробирающим до костей голосом начал Гром, - Поделитесь со мной своими страхами! Что может пугать непобедимую доселе команду «Грозы Морей»?
По толпе прошла волна шёпота, и один из матросов неуверенно шагнул вперёд.
- Армия, капитан!
- Армия? Какая такая амия? Мне послышалось, или вы боитесь столкнуться с этими государственными шавками? Когда это мы убегали от трудностей, напомните ка мне?
- Но капитан, их много!
- И что с того? Что с того, я вас спрашиваю??? Как посмели вы, псы помойные, усомниться в нашей удаче?! Я не потерплю трусов на моём корабле! Всех недовольных прошу за борт! А теперь по местам, отбросы! Паруса по ветру! Нагнать нашу добычу!!!
Умирать не хотел никто, а вот получить свой кусочек славы мечтал каждый. А потому, загнав поглубже все страхи и предчувствия, люди взялись за работу, то и дело подбадривая друг друга криками.

«Вот оно! Ещё немного, и имя капитана Грома разнесётся по всему миру! Единственный капитан пиратского судна, который не устрашился опасности и в одиночку разгромил флот врага! Да, меня будут вспоминать веками! Пугать моим именем непослушных детей и ставить в пример всем морякам!» - Гром уже представлял какая будет выстраиваться очередь, чтобы попасть к нему на корабль… Но тут его прервали. Время пришло!
– В боооой!!!
На несколько минут все оглохли. Пушечные залпы с обеих сторон раздавались каждую секунду, пробуя на прочность корабль противника. Трещали доски, кричали люди. Казалось, эта какофония не кончится никогда. Но вот грохот пушек постепенно стал заменять звон стали и пистолетные выстрелы. Пираты, как и много раз до этого, цепляли абордажные крючья за борт противника и с гиканьем перелетали на противоположную палубу. Постепенно к звуку выстрелов и лязгу сабель, стали добавляться крики боли и ужаса. Пираты не щадили никого, но и сами всё чаще падали с пулей или рваной раной в груди. Но прав был капитан Гром! Никто не может победить команду «Грозы морей»! Не справились и защитники этого судна! И вот, уже мысленно празднуя, Гром взошёл на капитанский мостик захваченного корабля, чтобы окончательно объявить свою победу, но что-то вдруг заставило его посмотреть вдаль. «Не может быть!» - тихо прошептал капитан. На грани зрения, постепенно всё яснее проступал корабль за кораблём, которые, несомненно, направлялись в их сторону. И чутьё старого морского волка подсказывало, что они вряд ли идут сюда, чтобы поздравить их с очередной победой. Как бы ни был тщеславен капитан, но разумом он прекрасно осознавал их ничтожные шансы не только на победу, но и на возможность уйти живьём. В уме он лихорадочно перебирал варианты, но не находил выхода. Даже если бросить захваченный с таким трудом корабль, они лишь отсрочат свою участь. О том, чтобы обратиться за помощью к «Альянсу Пиратов» даже речи не шло! Он никогда не станет унижаться перед ними! «Выхода нет, а раз так!..» - неожиданно Гром успокоился. Что случилось? Куда внезапно делась вся его уверенность в безоговорочной победе? Или он не капитан Гром на «Грозе Морей»?!

Гром властным взглядом обвёл людей на корабле. Было видно, что они уже заметили неотвратимо надвигающуюся армаду. Но паники и страха не было. «Странно…» - подумал капитан, - «Обычно они сразу начинают паниковать и размазывать сопли по палубе», - но тут вспомнил свои слова накануне, когда они ещё неслись в погоне за несбыточной мечтой, и весело воскликнул:
- Ребята, смотрите, похоже на нас надвигается наша смерть! И что же мы будем делать? Убежим, поджав хвосты, или дадим достойный отпор всем врагам? Ответьте же мне, пираты «Грозы Морей»!
Сначала неуверенно, но с каждым разом всё громче стали слышны крики: «В бой! Не сдадимся! Дадим отпор! Капитан Гром не проигрывает!!!»
И под аккомпанемент воинственных выкриков, пираты направились на свой корабль, оставив с пленными лишь пару человек. Те тоже хотели отправиться в бой вместе со всеми, но понимали, что так нужно. Иначе некому будет встречать победителей! Победа… Пусть, надежды не было! Но ведь шанс есть всегда!!!
Над морем разнеслось: «Вперёооод!!!» - и «Гроза Морей» понеслась в свою последнюю самоубийственную атаку.

Пираты сражались отчаянно. Так, как не сражались ещё никогда в жизни! Гремели пушки, звенели сабли, лилась кровь, но они не сдавались! Все понимали, что им не выжить, а потому, старались забрать с собой как можно больше жизней! Но вот иссякли и их силы, казалось, что они уже смирились с поражением, но тут над полем битвы раздался зычный голос капитана:
- КАПИТАН ГРОМ НИКОГДА НЕ ПРОИГРЫВАЕТ!!! СЛЫШИТЕ, БОГИ???
И через несколько секунд раздался оглушительный взрыв, разорвавший на части «Грозу Морей». Капитан поджёг пороховой склад своего судна, погибнув вместе с ним. Взрыв был такой мощности, что им задело и ближайшие корабли противника. Выжившим людям казалось, что они попали в ад. А пираты ликовали! И умирали с улыбкой на лице и словами: «Капитан Гром никогда не проигрывает!»

А Боги… Боги услышали капитана. Но не смог он попасть ни в Рай, ни в Ад. Его Гордыня его не пустила. С тех пор прошла уже вечность, но он всё ещё гонится за тем злосчастным торговым судном, а после бросается в безумную атаку на армаду врага. И обречён делать это ещё вечность, пока не сдастся и не примет другое, правильное решение! Но он не сделает этого никогда! Ведь… КАПИТАН ГРОМ НИКОГДА НЕ ПРОИГРЫВАЕТ!!!

“Патриотизм: убеждение, что твоя страна лучше других потому, что именно ты в ней родился”.
Джордж Бернард Шоу.

Более семидесяти пяти процентов американских жителей испытывают огромное чувство гордости от того, что они американцы, но, если говорить откровенно (а с кем, как не с самим собой это наиболее безопасно), то я считаю, что гордиться своей случайной географической расположенностью – как минимум непрактично, а уже потом глупо. Конечно, я никогда не сомневался в могуществе моей страны, подкрепленном хронологией наших военных и экономических побед. Так же я не сомневался и в патриотичности ее жителей, хоть и ненавидел их маниакальную страсть доказать это на практике любому забредшему не в тот район Канадцу.

Несомненно, мы очень патриотичны. Но бывают моменты, в которые вечно нависающие над тобою высотки Нью-Йорка, пытаясь перекричать вопли вечно спешащих электромобилей, с самого утра издевательски интересуются “Эй, приятель, как ты?” На что хочется дать вполне лаконичный ответ - идите к вашему бюрократическому дьяволу! Самообманывайте себя дальше, если утро в этом муравейнике кажется вам оздоровляющим.

В последнее время мне с трудом удается заснуть. Изломанный ритм вечно-движущегося города выжимает весь воздух из легких. Мне не уснуть, не выпив “Бромивозал”. Депрессией я не страдаю, но иногда позволяю себе употребить “Прозак”. Распространенный антидепрессант. Без этого действительно тяжело обойтись, хоть и приходиться выслушивать, что американцы глотают горстями всё, что выписывают врачи. Но иначе на меня порой накатывают приступы ярости: повышается давление, в кровь выбрасывается лишняя порция адреналина и с десяток других ферментов. Конечно, таблетки – это не единственный выход. Я воспользовался советами врачей и перестал на ночь смотреть треклятый ящик. Но я до сих пор помню, как в нем попеременно мелькали тошнотные образы проституток, превосходящих своей красотой даже каменных ангелов, заполонивших Грин-Вуд.

Что в жизни, что в кино – а люди вызывают ничего кроме праведного гнева.

И вот сейчас я еду в автобусе, а напротив меня сидят две страшные тетки. Именно так. Никак иначе. Одна жалуется другой на то, что сын слишком много читает; мало того, она нашла у него тетрадку, где он пишет странные фантастические рассказы. Надо, наверное, вести к доктору – говорит эта тетка. Не знаю, было ли это заметно по лицу, но у меня возникло желание вцепиться ей в горло голыми руками и душить... душить! Но я ограничился тем, что представил, как нажатием некой красной кнопки деактивирую вшитый в ее голову микропроцессор портативного компьютера. Представил, как остатки ее головы окрашивают запотевшие стекла автобуса и нелепое платье ее подруги в алый цвет.

Да, мы чрезмерно патриотичны. Настолько, насколько необразованны.

Люди всегда раздражали меня, заставляя испытывать то некую снисходительность - жалость, если хотите, то неконтролируемый гнев. Их недальновидность… скудоумие большинства – это только первый круг моего личного ада. Чего далеко ходить? К примеру, скажи им, что купил некую картину… неважно, кто ее нарисовал… Стефан Бонне или… Гойя. Плевать, не обязательно это должна быть картина. Приобретая любое произведение искусства, ты понимаешь, что делаешь это исключительно из-за того, что мировоззрение автора совпало с твоим. Если оно еще и повернуло вспять твое представление о мире, то это будет значить, что покупка себя оправдывает. Но они не поймут этого, если не скажешь, что купил картину ради интерьера... что схватил со скуки первую же попавшуюся книгу с полки на досуг – тогда они поверят. Скучные жизни для скучных людей. Они живут для показухи, словно манекены, так поразительно похожие на людей. Покажись им живой человек – он будет сжат в тисках агрессии, непонимания и порицания.

Мне нужно попасть в Сити-Холл-парк. К муниципальному центру между Бродвеем, Парк-Роу и Чеймберс-стрит. Этот район отлично обслуживается многими автобусными маршрутами. Сейчас мой путь лежал по маршруту «M15». Вообще, под муниципальным центром пролегает несколько маршрутов метрополитена, но, простите, я не могу выдержать то, что там происходит. Безусловно, он является лучшим способом передвижения по городу, но он настолько безобразен и грязен, что люди на его фоне просто теряют свой облик. В один прекрасный момент понимаешь, что стоишь окруженный, посреди тысячи замусоленных отвратительных крыс, одетых в разнообразные штопаные-перештопанные костюмы от лучших модельеров страны. Хуже того, тебе самому начинает казаться, что и ты смотришь на них черными бусинками злобных глаз…

Дом, в котором живу я, мало чем отличается от остальных комфортабельных, по полной обустроенных кондоминиумов, каждый из которых – кладезь сплетен и компроматов. Напротив моего дома стоит очень веселая постройка. В одном окне - ролевые игры, в другом - девушка избивает парня почти каждый день, а в третьем – притон кибер-наркоманов, догоняющихся «Взведенным курком». Сегодня, к примеру, какой-то мужчина, вглядываясь в свой новый, еще более дорогой, но на деле ничем не отличающийся от сотни «устаревших» моделей, галафон, читал книгу, в то время как в соседней комнате пялили его дочь.

Казалось бы, зачем вообще нужен телевизор, когда вокруг нас создаются истории, разворачиваются трагедии?

Вот и Нижний Манхэттен. Не успел я сойти, как мне на встречу уже несся нескончаемый поток людей, одетых по самой последней моде. Исподтишка пихаясь локтями, я продираюсь сквозь джунгли перекошенных лиц, окруженный людьми-лианами и высотками-пальмами. Здесь, на иссушенной палящим солнцем улице, бродят картонные менеджеры, обслуживающий персонал, бунтующие тинэйджеры и прочий сброд, сливающийся в ординарную биомассу, напоминающую реку из отбросов. Они отражаются в витринах необычайно огромных построек, на которых то и дело высвечиваются и гаснут как марки новоиспеченных брендов, так и старых политических акул вроде «Galaxy», поглощающей каждый день сотни мелких рыбешек. Казалось бы, что с того? Действительно, кому какая разница, если очередной несостоявшийся бизнесмен повторит то, что было нормой во времена Великой депрессии?

Кажется, я начинаю забывать, где заканчивается человек и начинается машина. Люди, нашпигованные по самую подкорку разнообразными гаджетами, ведомые новизной, потребляют все больше наскоро штампующихся корпорациями технологий. Эти дураки заменяют себе конечности искусно сконструированными протезами, посчитав, что их природные конечности не достаточно качественно функционируют! Они вживляют чипы в мозг, добровольно соглашаясь на тотальный контроль со стороны властей… не боясь тридцатипроцентной возможности короткого замыкания в черепушке. Кто же им беднягам расскажет, что службы безопасности, в случае угрозы, вольны пустить электрический импульс, который превратит вас на неопределенное время в овощ? Добровольный контроль над собой – это ли та свобода, о которой пишут и за которую умирают превозносимые ими поэты? Черт подери, если когда-нибудь человек избавится от необходимости иметь человеческое тело, можно ли будет его считать человеком? Впрочем, не моего ума вопрос - не все философы повесились в свих тесных квартирах, а ученные, вместо их матери-науки, выбрали увесистый кейс, полный денег.




Ратуша Нью-Йорка. Красивое здание, было бы жалко потерять такое сооружение, случись внезапно война… Что ж, думаю, меня там уже заждались. Я прошел в главный зал, направляясь в Губернаторскую комнату, являющуюся по совместительству картинной галереей. В зале были две консольные спиральные мраморные лестницы, ведущие на второй этаж. Тут было очень много людей: различного рода политики, репортеры, даже некоторые местные звезды. Каждый норовит подскочить к тебе с хирургически выправленной улыбающейся гримасой, протягивая ухоженные гладкие руки. Лизоблюды. Как же мне хочется сорвать с вас эту спесивую маску, водрузив на голову защитную каску и отправить с киркой наперевес в шахты, но… простите. Да, вот моя рука. Внутри себя я восклицаю: проваливайте, дайте пройти! Мой акт агрессии тонет в наигранной вежливости. Медленно я пробираюсь в комнату, где от меня ждут мою предвыборную речь.

Хватит одного взгляда, чтобы понять – эти люди цитадель из грехов. Они алчны, завистливы и неимоверно жестоки. Нет, я тоже не без греха, но они… так, надо унять гнев. Они ждут меня… хорошо. Имеющий уши да услышит.




Я вижу тех, кто мне отвратителен…

- …Для меня было бы большой честью занять такую ответственную должность. Хочу сказать большое спасибо всем тем, кто сегодня пришел меня поддержать, а еще большее спасибо хочу сказать всем тем, кто собирается отдать за меня свои голоса на выборах. Ваша вера и надежда очень важны для меня, приятно чувствовать поддержку среди окружающих тебя людей…

Я живу там, где мне противно…

- …Мы живем в могучей стране с потрясающей историей! Но мы ведь не можем вечно жить прошлым? Нам нужно двигаться вперед, где нас ждут великие свершения! Моя программа, с которой уже многие ознакомлены, направлена на достижение этой цели весьма быстрым и качественным способом. Что ж, приступим: в план моих действий входит обеспечение города…

Я слышу тех, кто мне безразличен…

Мне надоело, как они смотрят на меня. Я закрываю глаза. Кланяюсь. По помещению проносится эхо торжественных оваций и выкриков. Они любят меня больше, чем своих матерей и отцов. Они убили бы за меня, продали бы все на свете. Я определенно выиграю в этой гонке! Никаких сомнений. Предположительно, я обгоню ближайшего соперника процентов на шестьдесят. Он тоже это прекрасно понимает, а значит, стоит ожидать его шага. Он обязательно что-нибудь предпримет, ведь так всегда – кто не создает, тот разрушает. Старо как мир. Я поднимаюсь и ухожу со сцены.

Я говорю то, во что я не верю…

А было так много сказано…

И после этого я еще удивляюсь, почему так ненавижу этот проклятый мир?

Грех. Что это? Преступление – первое, что приходит на ум. А за преступление человека наказывают, и обычно это делает власть. Иными словами, сила извне. Ты – лишь жертва.
А что если обратиться к этимологии? Грех - «промахнуться» (иврит); «промахнуться по цели» (греческий); «ошибка» (общеславянский).
Кому повредит твоя ошибка, твой промах, больше, чем тебе? Не сам ли себя ты накажешь? Какая степень горечи будет у тех слёз, которые прольются тогда, когда проиграешь состязание и познаешь вкус полного поражения?
Но пока ты жив, ошибки можно исправить и в цель ещё можно попасть.

«Их бог – чрево» (Флп. 3: 19).
Сколько себя помню, я никогда не был худым. Перебираю свои старые фотографии: пухлый малыш, упитанный ребёнок, полный подросток. Но что ещё хуже, тучный молодой мужчина. И он не на фотографии, а в зеркале.
Говорят, что в каждом школьном дворе есть свой толстяк. Не трудно догадаться, кто им был на моём школьном дворе. «Жирный!» «Жиртрест!» «Жиробас!» Эти слова до сей поры звучат у меня в ушах. Я казался людям ужасным, но самым ужасным было то, что я и сам так считал…
В моей родительской семье, было принято есть вкусно и обильно. Родители не считали нужным ограничиваться, считая еду не столько средством для поддержания жизни тела, сколько удовольствием. Они частенько повторяли, что радости в жизни и так мало, так с чего лишать себя такой приятной мелочи? Наверное, у них и правда не было других радостей. Не удивительно, что так же сложилось и у меня.
Отношения в семье были довольно прохладными. Да, постоянных скандалов дома не было, но и живого, тёплого общения - тоже. Кажется единственное, что нас объединяло – это еда. Мать и отец жили, как соседи, параллельными жизнями. Если они и общались, то в основном разговоры сводились к обсуждению, что приготовить и какие продукты для этого нужно купить. А у меня осведомлялись, голоден ли я, кормили и отправляли «заниматься своими делами». Помню, когда я был маленьким, как и другие дети, я падал, ударялся, пугался и, конечно же, плакал. Так вот, для того, чтобы меня успокоить, мама давала мне что-нибудь вкусное со словами: «Ну не плачь. На, скушай». И таким образом «разрешались» все мои детские переживания. Дальше, я научился этим манипулировать. Вкусное действительно было вкусным, к тому же, еда давала положительные эмоции, а чтобы всё это получить, достаточно было всего лишь не много покапризничать или, в крайнем случае, поорать. Так что, я всегда был сыт, вернее - пресыщен. А ещё, хорошо одет, обут, завален игрушками и… совершенно одинок.
По мере взросления, это одиночество лишь усиливалось. Ещё к нему добавились не ведомые в дошкольном возрасте переживания и агрессия со стороны ровесников. Единственным другом, надёжным и всегда доступным, была еда. Причём объёмы употребляемой пищи всё время увеличивались. Прибавлялся и мой вес. В конце концов, мои родители стали беспокоиться о моём здоровье и решили что-то с этим делать. Лучшее, что они смогли придумать - это подсадить меня на чувство вины. Дескать, от стыда, я перестану есть лишнее. Меня стали систематически попрекать моим весом или съеденной пищей. От этого мне было очень больно. Я чувствовал себя не любимым и ненужным ещё сильнее, чем прежде. От этих чувств мне некуда было деться, и я вновь искал утешения в еде. Только теперь, я ел украдкой. Думаю, что мой избыточный вес действительно доставлял родителям беспокойство и таким образом они пытались меня уберечь. Наверное, так они проявляли свою заботу и любовь. Сейчас я могу это понять, но тогда… Тогда я был очень несчастным ребёнком.
Страдая от одиночества и унижений, ещё больше я мучился от ненависти к себе. Да, я ненавидел того толстого пацана, каким являлся! Мне было отвратительно в себе всё: и внешность, и характер. Я считал себя уродом и мне было противно видеть себя в зеркале. Я думал, что все окружающие люди, хотят есть так же сильно, как и я, но умеют себя контролировать, у них есть сила воли, а у меня – нет. И я считал себя ничтожеством.
Я говорю в прошедшем времени, но на самом деле почти ничего не изменилось. Теперь я взрослый человек, который сам отвечает за свою жизнь и за свои поступки. Винить родителей или обстоятельства – совершенно бессмысленно, ведь от этого ничего не изменится. Но поменять свою жизнь самостоятельно, в одиночку, я тоже не могу. Сейчас я это отлично понимаю, ведь попытки уже были…
Едва проснувшись, я не могу отогнать мысли о еде: что, в каких количествах и как, мне съесть. Перед мысленным взором проходят вереницы самых разнообразных гастрономических образов. И вот, я уже открываю холодильник и начинаю опустошать его содержимое. Страстно, без разбора.
Особенно бесконтрольным моё объедание становится тогда, когда я испытываю сильные потрясения и переживания. Страх, подавленный гнев, уныние - больше всего стимулируют меня к перееданию. Душевная боль так сильна, что мне не важно, каковы будут последствия, лишь бы её заглушить. А еда, всегда была моей таблеткой.
Я пытался заменить свой наркотик чем-то другим. Например, вместо того, чтобы есть, смотрел кино или играл в компьютерные игры, но эти занятия не смогли отвлечь меня от мучительной боли в желудке. Я не мог долго игнорировать эти ощущения, все мои мысли переключались на то, как от них избавиться и вот, я снова открываю холодильник. Так продолжалось снова и снова. В конце концов, я решил обратиться за помощью к диетологу. На тот момент, я уже окончил школу, поступил в институт и стал жить отдельно от родителей. Тогда я весил около 130 кг и продолжал стремительно набирать. К счастью, в институте я встретил тех людей, с которыми у меня завязались дружеские отношения, а большинство одногруппников относились ко мне нейтрально. Вероятно, в этот момент моя самооценка чуть-чуть поднялась, а возможно мне дали необходимую поддержку. Так или иначе, мне хватило решимости отправиться к врачу. Он составил для меня индивидуальную диету, и я с энтузиазмом принялся за дело.
Друзьям я весело заявил, что мне надоело быть живой статуей Вакха, и теперь я буду вплотную заниматься своим горельефом. Однако мне трудно подобрать слова, чтобы описать насколько мучительным был процесс моего преображения. Особенно тяжело давались походы в магазин. Сколько соблазна лежит на полках! А закупаться приходилось часто, так как чтобы не переедать, я решил брать продукты только на один день и ел по чётко определённому графику. Только благодаря поддержке друзей, которых я просил ходить вместе со мной за покупками, мне удавалось не покупать лишнее. Всё оставшееся между приёмами пищи время, я старательно заполнял учёбой и общением. Однако это не значит, что мысли о еде свелись на нет. Теперь, я жил от завтрака до обеда, от обеда до ужина и всё это время ждал, когда уже можно будет покушать. Но как бы то ни было, мой вес медленно, но верно, снижался. К моменту окончания университета, мой вес был в пределах нормы. Кажется тогда, я был собой очень доволен и даже забыл о том, что всё это время мне помогали.
Вскоре я устроился на хорошую работу, где и познакомился с моей будущей супругой.
Наши отношения развивались стремительно и через год после знакомства, мы поженились. Я был счастлив. Моя жизнь пошла в гору. Отношения с едой у меня, как будто бы наладились. Нет, я продолжал любить поесть, но теперь мне казалось, что я знаю меру. Диету я уже перестал соблюдать и к специалистам тоже не обращался. Занятый массой дел и событий, я не анализировал своё душевное состояние. Да и зачем это делать, если у меня всё прекрасно? Всё так и было, до первого серьёзного скандала. Как раз из-за еды. Дело в том, что моя жена ела очень мало. Настолько мало, что меня это стало серьёзно беспокоить, и я решил ей это высказать. Начался разговор мирно и даже ласково, но закончился взаимными оскорблениями. Супруга хлопнула дверью и ушла к подруге, а я стремглав помчался к холодильнику. Помню, как меня всего трясло от внутреннего возбуждения. Дело в том, что я собирался совершить преступление, и мне страстно хотелось его совершить. В итоге, я обожрался так, что меня рвало чуть ли не всю ночь. На следующий день я снова почувствовал себя ничтожеством, к тому же усилилось чувство покинутости. Нет, моя жена вернулась домой ещё до наступления ночи и сразу легла спать. Правда на утро она со мной не разговаривала, но и у меня желания говорить тоже не было, так как я не хотел обсуждать свои ночные визиты к унитазу. Конечно, потом мы помирились, но это был только первый мой срыв. За ним был и второй, и третий. Я сам не заметил, как постепенно вернулся к тому от чего ушёл и снова стал похож на глыбу. Причём внешне, моя жизнь выглядела вполне благополучной. Вот только, чем стабильней и однообразней она была, тем чаще я искал радости в еде. Временами я бунтовал против своей страсти и с отчаянием хватался за новую диету. Я худел, потом снова набирал, опять худел и вновь набирал. Таким образом, я перепробовал кучу разных диет и таблеток по снижению аппетита. Я не могу сказать, что они совсем не помогали, но это только на время. Моё желание поесть, в любой момент могло вырваться из-под контроля, и сломить мою волю. Госпожа Гастримаргия* всегда знала, как вернуть своего раба.
Раньше я думал, что вся моя проблема заключается в том, что я одинок. Теперь, внешне я таким не был. У меня была семья, на тот момент у нас родился ребёнок. Но одиночество никуда не делось, оно было внутри. Вокруг меня, снаружи, были люди, а мне казалось, что я задыхаюсь.
Раньше я думал, что всему виной моя низкая самооценка. А как она может быть высокой у такого слонопотама? Когда я похудел, устроился на хорошую работу, завёл семью, я надеялся, что буду себя уважать, но всё равно продолжал ненавидеть. Просто я был слишком увлечён новыми чувствами и интересными событиями, чтобы заметить это сразу.
Я маюсь от внутренней пустоты. Нет того, что бы наполнило меня. Я словно пустой чёрный колодец без дна, а едой я тщётно пытаюсь его наполнить. Изо дня в день получаю поражение и вновь совершаю прежнюю ошибку. Безумие.
Как-то раз, я размышлял о том, что будет, если я умру. Допустим, что душа есть и она бессмертна. Что же я буду делать, когда останусь без тела? Вся моя жизнь положена на то, чтобы есть. Вдруг, я буду так же мучительно этого хотеть, но сделать уже не смогу?
От этих мыслей мне стало жутко, встав посередь ночи, я пошёл на кухню и конечно обожрался. Бесконечный бег карусели. Я устал… Я бессилен… Есть ли та Сила, которая может снять меня с этой карусели?
Читал в интернете, что есть сообщества, которые помогают таким, как я. Решил сходить. Но прежде, чем это сделать, написал дневник, чтобы увидеть себя со стороны. Так посоветовал мой психолог, к услугам которого я долго не решался прибегнуть. Интересно, что больше толкает меня снова объявить войну Гастримаргии? Проблемы с сердцем и реальная угроза жизни, страх потерять семью или желание увидеть себя свободным, счастливым человеком? Наверное, всё сразу.

Гастримаргия - греческое название чревобесия. Чревобесие - это вид чревоугодия, при котором человек испытывает неуёмное желание услаждать чрево большим количеством пищи

Уныние – тяжкий грех. Оно заставляет опустить руки. Оно вынуждает чувствовать тебя слабой, неумелой, ненужной. Уныние растит в тебе неуверенность, пестует отчаянье, развивает печаль.
Это грех, который тяжело победить. Ведь сама его суть в том, что ты не веришь в возможность победы. Ты не видишь своего пути дальше. Ты отказываешься от себя, от сил, скрытых в тебе. Ты не веришь, что помощь придёт изнутри. Ты не веришь, что помощь придёт снаружи. Ты с головой погружаешься во мрак внутри себя и в отчаянье.
** ** ** ** **

- Заходи. Проведешь у меня пару дней. Надо понаблюдать за изменениями. В школу я сообщу, не волнуйся.
Они вошли в большую, почти пустую комнату, весь интерьер которой составлял диван черной кожи, полки с книгами и небольшой пуфик, возле электрического камина в углу. Мидзуки, бросив в угол свою школьную сумку, сразу же рванулась к пуфику и свернулась на нем калачиком. Сенсей принесла ей и себе по бокалу холодного ячменного чая и устроилась, напротив, в углу дивана.
- Акияма-сенсей, что это было? Почему у меня вдруг заболел хвост, которого нет?
- Остаточные явления твоей прежней сущности, Мидзуки. Хотя при превращении от твоего старого тела не взяли ничего, ограничились лишь той частью, которую мы обычно называем душой, старые рефлексы все же местами остались. И при том психологическом давлении, которое обрушилось на тебя при приезде в крупный город, вступлении в новое общество и испытаниях жизни, которые тебе выпали – неудивительно, что старая ты решила отбросить хвост и убежать….
- Но младший при создании говорил, что вычистил все тщательно. Я помню. Я сама слышала.
- Верно. Он на удивление хорошо поработал. Вообще из всех пришельцев, тот, которого ты назвала младшим, больше всех склонен к человечности. Что выражается также в некоторой его небрежности и легкомысленности. Но в этот раз, он действительно хорошо поработал.
- Тогда почему же…?
- Мидзуки, тебе ведь закладывали общие знания об устройстве человеческого организма?
- Да, сенсей.
- Тогда ты должна знать, что память это не нечто цельное. За полученные знания и речь отвечает семантическая память, за двигательные функции и осязание – моторная, а за воспоминания и накопленный опыт – эпизодическая. Вдобавок, они взаимосвязаны и переплетены между собой, а многие участки активируются только при определенных условиях. Так что, как тщательно не чисти - все равно останутся некоторые следы.
-Ух…. Значит, все это будет повторяться…. Как печально….
Мидзуки грустно покачала головой. Длинные черные волосы соскользнув, закрыли лицо темной вуалью. Как будто в манге нарисовали печаль.
- Не расстраивайся. Новые, более яркие воспоминания, постепенно накапливаясь, сведут на нет все призраки прошлого. Не стоит отчаиваться так быстро. Это смертный грех.
** ** ** ** **
- Смертный грех? – Мидзуки удивленно вскинула голову. Желтые глаза пристально взглянули на Акияму-сенсей. – Вы говорите об одной из 108 буддистских страстей?
- Нет. Это другая концепция. Христианская. 7 смертных грехов человека. Гордыня, Алчность, Зависть, Гнев, Похоть, Чревоугодие и Уныние. Считается что, испытывая эти желания и поддаваясь им, человек подвергает свою душу проклятию и обрекает Аду.
- Как жестоко….
- Но я не согласна с этим в прямом виде.
- Как это, сенсей?
- Ну, посмотри сама, Мидзуки. Без капли гордости человек не сможет стать самостоятельным, будет лишь копировать и повторять чужие поступки.
- Без грамма алчности ты никогда не сможешь поддержать тех, кто зависит от тебя и помочь им в трудную минуту.
- Без легкой зависти ты не сможешь идти вперед и преодолевать трудности, которые покажутся тебе невыносимыми. Не сможешь стремиться к недостижимому.
- Без гнева ты не сможешь защитить, то, что тебе дорого и не сумеешь наказать провинившегося.
- Без толики похоти ты не познаешь всей полноты любви, сделаешь это великое чувство инвалидом.
- Без жажды чревоугодия ты не оценишь всего вкуса еды, и труды тех, кто ее создает, пропадут без должной благодарности.
Акияма Мария закончила свою речь и откинулась, с некоторой ленцой, на подушках дивана, исподлобья продолжая следить за Мидзуки. Та, замерев, что-то обдумывала, задумчиво крутя на пальце черный локон.
- То есть вы говорите, что страшны не сами по себе чувства и эмоции, которые названы Грехами, а необдуманное и неконтролируемое погружение в них?
- Именно. Ты хорошо все схватываешь. Как и во многих других явлениях жизни, самой важной всегда остается Мера. Думаю, это главная добродетель – и самая трудная.
- Но, сенсей. Вы забыли о еще одном грехе.
Глаза Акиямы-сенсей лукаво блеснули.
- О чем ты?
- Вы не сказали, что хорошего приносит ограниченная доля Уныния.
- Я не сказала, потому что не знаю….
- Как это?
- Ну, я слышала, что многие великие произведения культуры создавались, когда художник находился в состоянии уныния. Но я сама не обладаю художественным чувством, и мне уныние представляется абсолютным грехом, не имеющим хороших сторон. Это сдача. Это признание своего поражения. Это отступление. Я не вижу ничего хорошего в унынии.
Мидзуки огорченно кивала в такт этим словам. Она-то испытывала сейчас именно это чувство, и ей было стыдно перед сенсеем, которая за недолгое время их знакомства, успела очаровать бывшего варана.
Акияма Мария спокойно взирала на нее со своего дивана. Несколько минут прошло в молчании. Сенсей вздохнула и легко поднялась.
- Пора спать. Мне завтра на работу. Я принесу тебе футон, если ты не против спать здесь.
-Спасибо, сенсей. - Мидзуки немного воспряла духом. - А я пока приготовлю вам ванну. Только вот пижамы у меня нет….
- Не волнуйся, дам что-нибудь из своего.
** ** ** ** **

Утром, когда Мидзуки проснулась, в квартире никого не было. Повалявшись еще немного, она решила, что пришла пора вставать.
Весь день Мидзуки читала, готовила, убирала. Память – и та, что создали ей инопланетяне, и, время от времени просыпающиеся знания Котоно, подкидывали ей одно занятие за другим. Удалить плесень в ванной. Сделать японскую котлету на ужин. Прочитать учебник и подготовить домашнее задание. Но тоскливое, сосущее под ложечкой чувство, не оставляло ее. Наконец, она нашла небольшой ноутбук, лежащий на полке с книгами и, подключив его к сети, вышла в Интернет. Бегло пробежавшись по сайту школы, заглянув на сайт Сайзерии и полюбопытствовав, что новенького у них в меню (Котоно старается – решила для себя Мидзуки, объясняя этот интерес), она, наконец, выскочила на форум любителей k-pop. Просмотрев новости о близящемся приезде CN BLUE в Токио (и порадовавшись этому), она зашла на страничку посвященную певице IU.
- Должна же я своими глазами посмотреть на нее, раз по прихоти младшего я люблю ее песни. Эти двое говорили мне, что вшитые в мое сознание при создании тела интересы – это не постоянные вещи. Я, по своему желанию, смогу развить их или переключится на другие.
Прослушав пару треков и пробежавшись глазами по строчкам стихов, Мидзуки почувствовала странное желание, переполняющее ее изнутри.
Забегав по квартире и, пару раз, стукнувшись о непонятно откуда выскакивающие детали интерьера, она, наконец, нашла то, что искала. Старую акустическую гитару. Присев на стул, и закинув ногу на ногу, чтобы удобнее было держать довольно большой для ее маленького тела инструмент, Мидзуки тронула струны.
Акияма Мария, возвращаясь домой, зашла по дороге в ближайший комби. Свернув от полок с продуктами, она подошла к отделу с музыкальными и видеодисками. Вспомнив свой недавний разговор с инопланетными учеными она пробежала глазами по разделу с корейской музыкой. Выбрав, наконец, несколько дисков Акияма-сенсей пошла к выходу.
Подходя к своей двери, она услышала пение. Тихонько открыв дверь и скинув туфельки, Акияма прокралась к входу в гостиную. В укрытой сумерками комнате, теплился лишь свет от электрического камина. Записанный треск дров казалось, подпевает гитаре в руках невысокой девушки. Глубокое, чувственное сопрано обволакивало, затягивало во тьму весенних сумерек. Сенсей замерла на пороге, очарованная красотой песни и голоса.
- Сыльсырадон кы кольмогыль. Тащинын киокхащимника. Чигимдо нан киокхамнида. Саранхандан маль мотхаго. Этхэудон кы нальдырыль. Танщинын альго иссоссымника. Чхоль опсоттон чинан нарэ. Арымдаптон кы памдырыль. Аджикдо нан саранхамнида. Чороптон сарама. Кыденын наэ модын косыль. Асырё хана муджонхан сарама.
(Помните ли вы, ту уединенную аллею? Я и сейчас ее помню. Знали ли вы, что я, в те волнительные дни, не смогла сказать вам слова любви? Ах, я все еще люблю те прекрасные вечера, ушедших беспечных дней. Беспечный человек! Вы собираетесь отнять у меня все. Бессердечный вы человек!)
Неловко повернувшись, Акияма задела стену и голос прервался. Мидзуки обернулась к доктору. Желтые глаза казалось, заглянули той прямо в сердце.
- Добрый вечер, сенсей.
Слова разрушили магию. Обычная девушка обычно приветствовала старшую.
- Прости, что прервала. Ты прекрасно поешь. Это корейский?
- Да это песня IU – My Old Story. Я нашла слова и музыку на сайте фанатов и решила спеть сама, раз уж я ее люблю. Должна же я понять, мне нравятся ее песни, потому что они хороши, или потому, что мне так велели?
Некоторая ожесточенность и неясная печаль звучали в ее словах. Сенсей внимательно посмотрела на девушку и быстро прошла в комнату.
- Думаю нам надо поговорить. Кажется, твои проблемы не исчерпываются одной лишь болью в несуществующем хвосте. Ты думаешь, что то, что ты делаешь, то, что тебе нравится - не твое?
- Я вообще не понимаю, кто я! Я помню, как была вараном. Но то, что я делала и видела тогда - теперь просто как будто картинки из «Иллюстрированной энциклопедии животных». Я не могу сказать уверенно, что это бежала и хватала добычу я. Просто какая-то ящерица схватила какую-то мышь. Но я же твердо знаю, что именно это делала именно я. Зато песни певицы, которую я никогда не видела своими глазами и не слышала своими ушами, звучат внутри меня так, как будто они что-то для меня значат. Тогда кто я? Та, кто хватала мышь или та, кто поет на корейском?
Акияма-сенсей аккуратно присела на диван и пригладила волосы, собираясь с мыслями.
- Твой случай действительно сложный. В тебе сейчас будто три отдельных личности. Ты - варан, ты - создание инопланетян и ты - Котоно Аска. Вернее та часть, которая перешла к тебе, когда ты выпила ее крови. Тот и Этот (я так называю тех, кого ты назвала старшим и младшим), проделали огромную работу. Я не слышала, чтобы до твоего рождения делали нечто подобное. Обычно уже существующей личности добавляют воспоминания и умения, чтобы развить потенциал и обеспечить возможность выполнения стоящих перед нами задач. А у тебя базовая личность принадлежит животному, притом даже не млекопитающему, смешанной с частичкой личности волшебницы, которая сама по себе – та еще проблема. Да еще сверху наложена третья часть - та, кого назвали Мидзуки Юкино. Конечно, они будут конфликтовать. И твоя печаль и боль мне, в целом, понятны. Но должна сказать (не знаю, утешит тебя это или нет), что такое поведение свойственно и вполне обычным людям в твоем возрасте. Любой подросток пытается найти свое место в этой жизни, и вычленить только свое из всего комплекса личностных характеристик. Ведь человек – это сплав того что называют рефлексами и врожденной моторикой, опыта накопленного в процессе жизни и того что пришло со стороны. Того что дали родители, семья, друзья, просто окружающие люди. Многие отбрасывают этот последний вид опыта и чувствуют недостаточность оставшегося - и придумывают себе персонажей, которыми они будто бы являются. Это называется чунибьё, синдром средней школы. Но повзрослев, люди обычно понимают, что они - это то, что слагается множеством мелких опытов, умений, действий, знаний. Человек это то, что внутри, то, что снаружи и то, что вокруг.
Я не знаю, как ты сможешь это сделать, но тебе придется примирить трех себя и начать новое развитие с этого момента. В будущем ты, возможно, уже не сможешь различать эти твои составляющие, а пока тебе надо научиться мирить их.
- Как?
- Ну, посмотри. Мы с тобой знакомы всего пару дней, но я заметила одну особенность. Ты любишь лежать. Как только выдается возможность, ты сворачиваешься клубочком и лежишь. Вараны, будучи холоднокровными существами, склонны к долгим периодам покоя, экономии энергии. Котоно тоже страшная лентяйка. И как только выпадает случай, она может валяться в постели днями. Видимо, подобная особенность присуща и Мидзуки Юкино.
Акияма-сенсей тепло и чуть насмешливо улыбнулась, глядя на растерянное лицо подопечной.
- И вот вы втроем нашли то, что вас объединяет. Постепенно ты научишься прощать саму себя и принимать недостатки и достоинства всех трех своих составляющих как свои. Не скажу, что тебе будет легко. Не скажу, что тебе не будет тяжело, больно и грустно. Но смело могу сказать, что ты справишься и что ты красиво поешь. Спой мне еще что-нибудь.
Неожиданно свернув с темы разговора, Акияма довольно улыбнулась растерянности Мидзуки и пошла за напитками. Засветив еще пару свечей и удобно устроившись с ногами на диване, она погрузилась в дремотную истому, наслаждаясь зазвучавшей мелодией.
-Чонгмаль нон да иджотдора. Бангапгэ наль бонын нои олгул бони
гыджея орьёмпуши аподора. Сэ саль чорыджи мотхан сангчога
нунмурын хырыджиль антора. Ибьёрира ханын ге деданчидо мотхесо
ироке бочалго собсосо.
Мелодию вел голос. Музыка звучала отдельными нотами, поддерживая слова, расставляя акценты. Тихий голос в сумерках, в дрожащем пламени свечей пел о любви и потерях. Темнота вокруг пульсировала в такт словам, обволакивала, утешала. Даже когда замолчала гитара и затих голос – казалось мгла вокруг все еще поет.
Акияма стряхнула с себя невольное оцепенение.
- Это тоже IU?
- Да. Я сегодня выучила ноты только ее песен. Это песня The Story Only I Didn't Know. Мне очень понравился клип по ней.
- Я принесла тебе несколько дисков в подарок. - Сенсей достала из сумочки то о чем говорила и протянула Мидзуки. – Тут несколько бойз-бендов для начала. Потом послушаем с тобой европейскую и американскую музыку. Мир велик и, думаю, ты найдешь себя в нем. Что бы ни случалось с тобой раньше – завтра будет новый день и с тобой случится что-то еще.
- Сенсей. Вспоминая наш разговор о грехах…. Я кое-что поняла.

** ** ** ** **

Уныние – тяжкий грех. Оно заставляет опустить руки. Оно вынуждает чувствовать тебя слабой, неумелой, ненужной. Уныние растит в тебе неуверенность, пестует отчаянье, развивает печаль.
Это грех, который тяжело победить. Ведь сама его суть в том, что ты не веришь в возможность победы. Ты не видишь своего пути дальше. Ты отказываешься от себя, от сил, скрытых в тебе. Ты не веришь, что помощь придёт изнутри. Ты не веришь, что помощь придёт снаружи. Ты с головой погружаешься во мрак внутри себя и в отчаянье.
Но пока я могу петь об этом, пока темнота внутри и снаружи танцует с моей песней – я буду наслаждаться этим грехом….

1) Блок формы:
2) Блок содержания: